Корабль судьбы. Том 2 - Страница 65

Кефрия недоумевающе нахмурилась. Потом проговорила:

– Не пойму, какая печаль Совету Чащоб до того, как мы с матерью ответим на твое любезное приглашение.

Янни все-таки утаила часть правды. А именно: Совет Чащоб не меньше ее самой жаждал заполучить юного Сельдена Вестрита. Умолчав об этой малости, она выложила все остальное:

– Они весьма и весьма не отказались бы от твоих услуг, Кефрия Вестрит. Однако, чтобы работать в полную силу, тебе, видно, в самом деле придется остаться в Удачном.

– Мои услуги? Какие услуги? – изумилась Кефрия. – Ума не приложу, чем я могла бы быть им полезна?

– Ты, наверное, забыла или не придала особого значения тому, о чем говорила в твой последний приход на наш Совет. Зато они не забыли. Помнишь, ты твердо собралась рискнуть жизнью ради блага всех торговцев, отправившись в охваченный волнениями Удачный? Знала бы ты, как это всех нас вдохновило! По счастью, положение дел тогда изменилось до того быстро, что твоя добровольная жертва осталась невостребованной. Однако на Совет произвели глубокое впечатление и твоя готовность рискнуть головой, и удивительно ясное понимание происходившего. И вот теперь, когда в воздухе пахнет неслыханными переменами, Совету Чащоб как никогда нужен официальный представитель в Удачном. Знаешь, когда такие торговцы, как Полс, Кейвин и Лорек, сходятся во мнениях, это дорогого стоит! А они сошлись на том, что лучше тебя представителя нам не найти. Так что можешь вообразить, что за впечатление ты тогда на них произвела!

Бледные щеки Кефрии даже слегка порозовели.

– Но… торговцы из Чащоб всегда имели полное право говорить на Совете Удачного. Точно так же как и удачнинские торговцы – на вашем Совете. На что вам нужен представитель? Да еще такой, как я?

– Вот уж позволь не согласиться с тобой. Нынче все так быстро меняется! Уже поэтому наши сообщества должны общаться и сотрудничать гораздо теснее, чем когда-либо в прошлом. Почтовые птицы способны переносить лишь коротенькие записки, да и те не мгновенно. Корабли заняты охраной побережья от калсидийцев, поэтому плавание по реке затруднено. Вот тебе лишь некоторые причины, по которым нам как никогда необходим дружественный голос в вашем Совете. Голос человека, знакомого с нуждами и чаяниями народа Чащоб. И мы полагаем, что лучше тебя нам никого не найти. Твое семейство и так уже связано с нами тесными узами. Ты, конечно, будешь по возможности | советоваться с нами. Но возникни нужда в немедленном решении – мы вполне доверяем его принятие тебе!

Кефрия все еще колебалась.

– Но почему не отправить в Удачный кого-нибудь из ваших? – спросила она.

– Потому что у них те же, что и у тебя с матерью, причины держаться поближе к дому в нынешние неспокойные времена. А кроме того, ты во многих отношениях и сама теперь одна из нас.

– Да все будет хорошо, мама, – неожиданно встрял юный Сельден. – Твой голос здесь и драконице непременно понадобится, когда она прилетит. Кто, как не ты, втолкует Удачному, что ей надо будет всячески помогать, соглашение там, не соглашение!

Янни с удивлением посмотрела на своего будущего воспитанника. В комнате было вполне светло. И тем не менее глаза Сельдена светились радостным возбуждением. В самом что ни есть прямом смысле слова.

– Но Сельден, – мягко предостерегла она, – может случиться и так, что интересы драконицы разойдутся с намерениями как Удачного, так и Чащоб.

– Ну, этого можно не бояться, – заверил ее мальчик. – То есть я понимаю – вам трудно поверить, что я действительно знаю, что к чему. Но, в общем, то, что я знаю, – оно простирается за пределы моей памяти, в другое, давно прошедшее время. Я видел во сне город, о котором рассказывала Тинталья. Он был так великолепен, что и представить себе невозможно. С Кассариком даже Фрингонг сравнивать было смешно.

– Какой Кассарик? – оторопело переспросила Янни. – И этот… Фрингонг?

– Фрингонг – это город Старших, погребенный под Трехогом. Так он назывался на их языке, – деловито пояснил мальчик. – А Кассарик – это тот город, который вы раскопаете для Тинтальи. Там вы найдете хоромы, чья роскошь соответствует великолепию драконов. Например, в Звездном зале вы обнаружите пол, украшенный камнями, которые вы называете кристаллами огня: их расположение составляет зеркало звездного неба, каким оно бывает в дни праздника Кануна Весны. А еще там есть лабиринт с хрустальными стенами; в этих стенах отражаются сны и мечты посмевшего войти внутрь. Ходить по его закоулкам значит лицом к лицу встретиться с собственной душой. Они называли его Радугой Времени, ибо всякий сумевший пройти лабиринт насквозь, кажется, делал это своим особым путем. В общем, этот город полон чудес, и нет ничего невозможного в том, чтобы вернуть их под солнце.

Голос Сельдена постепенно умолк. Мальчик глубоко дышал, глядя куда-то вдаль, за рамки этого мира. Взрослые обменялись взглядами поверх его головы.

Неожиданно Сельден заговорил снова.

– Драконы принесут нам богатство, не измеряемое ни в каких деньгах. Произойдет настоящее пробуждение мира. Человечество слишком долго жило в одиночестве и успело впасть в неумеренную гордыню. Возвращение драконов уравновесит наше честолюбие и наш разум. – И он рассмеялся: – Нет, конечно, их не назовешь совершенными существами, о нет! Но тем-то мы и ценны друг для друга, мы и они. Обе расы, точно в зеркале, показывают друг дружке меру наглости и тщеславия. Видя, как другие существа начинают примериваться к главенству в этом мире, мы поймем всю тщету наших собственных притязаний!