Корабль судьбы. Том 2 - Страница 170

170

Он тяжело замолчал. Малта предприняла усилие, чтобы отвлечь его от мрачных раздумий.

– Мне и Сельдей записочку написал, – сказала она. – Почерк жуткий, но тем не менее! Ты знаешь, он просто влюблен в Дождевые Чащобы. И город Кассарик ему спокойно спать не дает. Его бы воля – лопату в руки и копать, да твой брат не велит.

Рэйн криво улыбнулся.

– Я отлично помню, – сказал он, – как сам был точно таким.

Все же его лицо оставалось слишком угрюмым, и Малта продолжала:

– Мой меньшой братец все торчит возле коконов, «охраняя» их вместе с Тинтальей. – И она покачала головой: – Тинталья же утверждает, что лишь пятьдесят три кокона должным образом развиваются. Откуда она это знает – никому не известно, но, наверное, знает откуда-то! Бедняжка! Она столько сил положила, чтобы препроводить их домой, и все же многие не увидели конца путешествия. И теперь вот она беспокоится, что даже из этих пятидесяти трех не все вылупятся. Им бы надо всю зиму в коконах пролежать, чтобы выйти наружу в разгар лета!

– Быть может, – предположил Рэйн, – коли они так поздно закуклились, то и вылупятся под самую осень?

– Быть может. Ой, смотри! – И она потянула его за руку. – Подруги закончили! Вот теперь начнутся настоящие танцы.

– Подождем, пока музыка заиграет? – подразнил он ее, прикидываясь, будто не особенно рвется вставать.

Она предостерегающе округлила глаза, и Рэйн немедля вскочил.

– Тебе бы только новым платьем похвастаться, – буркнул он, подавая ей руку.

Малта не осталась в долгу.

– Гораздо хуже, – заявила она. – Я желаю, чтобы разодетые придворные дамы хорошенько пустили слюну при виде моего красавца жениха. И тогда-то я умыкну его у них из-под носа, чтобы сделать безраздельно своим и до конца жизни запереть на краю света, в захолустных Чащобах!

Комплименты она ему подпускала все такие, что у него неизменно вспыхивали щеки. Он молча вывел ее на середину просторного зала. Музыканты ударили по струнам. Джамелийские каменные барабаны задали ритм, смычки подхватили мелодию. Рэйн взял ее руку в свою, а другую ладонь положил ей, согласно джамелийской моде, на поясницу. Малта уже объясняла Уинтроу, что для данного танца это было единственно возможное положение мужских рук, и тем не менее братец наверняка уже хмурился, глядя на «недозволенную» смелость ее жениха. Они с Рэйном важно вышагивали под барабаны, пока не заверещали духовые и не подали им знак закружиться. У Малты слегка помутилось перед глазами и сладко перехватило дыхание, когда Рэйн в конце концов ее подхватил. И вновь они поплыли под барабаны, все ускорявшие ритм.

Вот он вновь закружил ее, на сей раз гораздо быстрее – и ближе к себе.

– Ты жалеешь, что нам приходится ждать? – дерзко спросила она, пользуясь интимным уединением танца.

– Мне придется крепче жалеть, если законность происхождения моего наследника будет поставлена под вопрос! – ответил он совершенно серьезно.

Малта закатила глаза, а он притворился, что строго хмурится.

– Жалеет ли голодный о долгих приготовлениях к пиршеству? – спросил он, когда вихрь танца снова прижал их друг к другу. Они кружились так близко, что она ощущала его дыхание, касавшееся ее гребня. По всему телу уже знакомо прокатилась волна жара. Другие пары старательно освобождали им место: всем хотелось взглянуть, как танцуют друг с дружкой представители Старшей расы. Рэйн снова закружил ее, на сей раз проведя почти вплотную, так что она едва не коснулась грудью его груди. – Говорят, именно голод придает пище особый вкус, – шепнул он ей на ухо. – Предупреждаю, однако. Пока мы доберемся до Удачного, от меня кожа да кости останутся!

Восхищенный ропот присутствовавших сообщил Малте, что кружение достигло нужной быстроты и люди любуются алыми высверками подкладки ее белоснежного платья. Она прикрыла глаза, полностью доверяясь Рэйну, и спросила себя, будет ли еще в ее жизни что-нибудь, что превзойдет этот поистине звездный час.

О да, будет! Малта даже улыбнулась, догадавшись, что именно.

Какой восторг – рассказать про все это Дейле.

– Они прекрасно смотрятся вместе, – пробормотала Этта.

Уинтроу отважился искоса взглянуть на нее. Она смотрела на танцующих, и в ее глазах был странный голодный блеск. Уинтроу предположил про себя, что она воображала, как Кеннит мог бы вести ее в танце. Уж верно, они танцевали бы ничуть не хуже Малты и Рэйна. Но далеко не так упоенно, это уж точно. Даже пираты полнее соблюдали приличия, нежели его своенравная сестричка.

– И то хорошо, что хоть скоро поженятся, – заметил он чопорно.

– И ты полагаешь, тогда они сразу прекратят танцевать? – язвительно осведомилась Этта.

Уинтроу виновато улыбнулся, радуясь про себя, что она пусть на миг, но стала прежней Эттой, которую он знал раньше. Увы, прежний дух пока проявлялся в ней лишь временами, как огонь, вспыхивающий из-под золы и углей.

– Да нет, наверное, не перестанут, – согласился он с ней – Малта, по-моему, просто родилась для танцев. – И, глядя, как та в восторге закрывает глаза, а Рэйн ее стремительно крутит, Уинтроу добавил: – Думается, она ему дюжину детей нарожает – и все равно ничуть не изменится!

– Какой стыд, какой срам! – передразнила его Этта. И вдруг спросила: – А что, у вас в Удачном все презирают танцы, как ты?

– Ничего я не презираю, – удивился Уинтроу. – Меня самого учили кое-чему – некоторым основным движениям, – и говорят, даже неплохо получалось! Но это было до того, как меня отослали учиться на жреца. – Он некоторое время следил за Малтой и Рэйном, потом добавил: – На самом деле не такого уж высокого полета искусство они и показывают. Они просто все делают очень быстро и притом правильно. Ну и еще то, что пара уж больно подходящая. – Он сосредоточенно нахмурился и все-таки произнес: – Опять же, это ее потрясающее платье…

170